В 1942 году, когда на Кубань и Северный Кавказ рвались немецкие полчища, а Красная Армия спешно отступала, навстречу врагу поднялись казаки непризывного возраста в составе вновь сформированного 17-го казачьего кавалерийского корпуса. На оборонительном рубеже Ейской линии, в районе станиц Кущевской, Шкуринской и Конеловской, они встретили отборные немецкие части горнострелковой дивизии «Эдельвейс», мотострелковые и танковые дивизии СС.
4 августа под покровом темноты полки казачьего корпуса тайно подошли к расположению немцев и на заре лавиной атаковали врага. В историю Отечественной войны она вошла с такими эпитетами, как «восхитительная», «героическая», «великолепная». Немцы не успели опомниться. За четыре часа атаки было уничтожено более тысячи фашистов и 300 взято в плен. Опомнившись, захватчики повели на казаков танки. Их встретила казачья артиллерия, поразив 10 стальных машин смерти. Участник сражения, писатель Георгий Ефремов, зафиксировал многочисленные сражения на этой линии, рассказывал об атаке казаков под прикрытием артиллерии.
Заинтересовавшись этой темой, я узнал, что в корпусе Н. Я. Кириченко в конной атаке участвовала белоглинская казачья сотня. К слову сказать, в новопавловском клубе портреты казаков-участников кущевской атаки многие годы были вывешены на обозрение. Следующим поколениям военных атака была не только предметом изучения в академии, но и образцом беспримерного героизма и отваги. 17-й казачий кавалерийский корпус Николая Кириченко получил впоследствии звание «гвардейский», став 4-м гвардейским кавалерийским корпусом. Специальным Указом Президиума Верховного Совета РСФСР позже был учрежден знак «За конную атаку под Кущевкой». Мне удалось увидеть его воочию, сверкнувшим на груди белоглинца Скокова.
Вот так, лихо и мужественно, казаки непризывного возраста: подростки до 18 лет и взрослые старше 50-ти — 72 года назад по нашим улицам уходили навстречу врагу.