…Шел 1915 год. В маленькое село Никольское, что в Саратовской области, с девятилетней царской службы вернулся домой бравый солдат Алексей Зубов. Высокий, статный парень почти сразу заприметил соседскую девушку Дарью.
«Вона как выросла, красавица. Уходил в солдаты — совсем малявка была, — сказал он своим родителям. — Моя будет». Сказал — сделал. Через две недели под сводами маленькой церквушки венчалась молодая пара, клялись перед Богом и людьми в любви, да такой, чтоб умереть в один день, верности и благочестии.
Потекла жизнь молодых своим чередом, построили саманную хату. Алексей с утра уходил в поле, на небольшом кусочке земли растил пшеницу: сам сеял, убирал урожай. Смастерил для этого своими руками веялку. Косил траву для теленка, подаренного родителями, удил рыбу в реке, а Дарья все больше по-хозяйству дома да с детьми, коих Бог давал через каждые два-три года. В 1916-м родился Иван, в 19-м — Анна, в 22-м — Николай, в 24-м — Анастасия, в 26-м — Петр, в 28-м — Татьяна, в 30-м — Мария. Жили большой дружной семьей, трудились все, чтобы прокормиться. Кормилица корова давала молоко, которое Дарья продавала, чтобы купить лошадь, так необходимую в хозяйстве. Иногда и рыбу носила на базар.
В 1932 году коллективизация пришла и в Никольское. Алексея признали кулаком — уж больно крепко стоял мужик на ногах: лошадь, корова, веялка, земли клочок — целое состояние. Конфисковали все. Да ладно бы добро, бесследно исчез сам хозяин. Куда увели Алексея, никто не знал. Дарью вместе с детьми поселили в барак на два хода. Через стенку также ютилась осиротевшая без хозяина многодетная семья.
Верующая, набожная с детства Дарья часами стояла перед иконами, моля Бога хоть что-то узнать о муже. Алексей появился глубокой ночью, весь исхудавший, в грязной одежде. Он приказал Дарье собрать детей и вещи к следующей ночи и ждать его. Семья решила бежать куда-нибудь на Север. Как только стемнело, супруги с семью ребятишками почти бежали в никуда. Отдыхали днем, просили милостыню в селах и деревнях. Но люди давали мало — в Поволжье был голод. Дети стали опухать от недоедания, годовалая Мария умерла в дороге. Когда перешли границу Тамбовской губернии, удалось сесть на товарный поезд. Добирались долго, было еще голодней. Сошли на станции Платоновка, чтобы попросить у людей еды, но их обокрали. Остались совсем ни с чем.
Алексею удалось узнать, что недалеко от станции есть колхоз, куда нужны рабочие. Это был последний рывок большой семьи и пристанище — с. Новая Ляда. Действительно, Алексея взяли свинарем, а Дарью — дояркой. Одно радовало — не было погони, видимо, невелико было преступление Алексея, всего-то трудился, рук не покладая, держал хозяйство да хлеб на столе был. Жизнь стала налаживаться. Оценил председатель руки Алексея, который мог и двигатель починить, и смастерить что-то, и перевел его на мельницу. Две комнаты в бараке дал. Родился еще сынок — Василий.
А Дарья, первым делом, установила в святом углу иконы, которые всю дорогу несла сама, не доверяя их никому. Рано утром и поздно вечером стояла она на коленях и благодарила Бога, что сохранилась семья, жив и здоров кормилец, удалось опять живность завести и без куска хлеба не сидели. Крестился перед едой и Алексей. Но не нравилась такая набожность семьи местному полномочному представителю власти, все просил снять иконы.
Шло время. Вот уже и своим жильем обзавелись, купили дом-сруб, пятистенку с глубоким погребом в передней комнате. Дарья перед вселением сначала иконы в передний угол поставила, а потом, помолясь, вошла с детьми и мужем. В первые дни войны ушли на фронт старшие сыновья — Иван, Николай, Петр. Слезно мать молила Бога за ребят, и все вернулись с фронта.
Женились, ушли из родного гнезда, но дома построили рядом. Теперь внуки и внучки радовали бабушку Дарью и деда Алексея. За них молилась, постилась Дарья, да за дочь Татьяну, покинувшую дом — она уехала в Среднюю Азию на работу, где и вышла замуж.
Вот только оперуполномоченный никак не оставлял эту семью, не давали ему покоя иконы. Заходил часто, грозил наказать за веру в Бога, заставлял убрать их.
Как-то полез Алексей в погреб сала кусочек отрезать (солили его тогда в деревянных ящиках). Только крышку открыл и спустился по лестнице, как на порог – уполномоченный. Не глядя под ноги, а в угол на иконы, которые никто так и не снял, с грохотом провалился в погреб и закричал: «Господи, куда я попал?». Поднимая его, Алексей и говорит: «Теперь и сам Бога вспомнил?». Вытащил бедолагу. Побитый, хромая, ушел товарищ и уж больше никогда не приходил.
Один за другим покинули отчий дом дети, до 75 лет дожила Дарья — умерла от болезни. А на девятый день скончался и Алексей. Умерли в один день, как и обещали.
Эту историю своей жизни они рассказали мне в детстве. А я — вам, уважаемые читатели, как пример любви и верности.