Жительница поселка Центрального, труженица тыла, ветеран труда Клавдия Бушина 15 октября отметила 95-летний юбилей. С малых лет она трудилась на благо Родины. Родилась, росла, училась в нелегких условиях. И все равно считает, что прожила очень счастливую жизнь.
Родилась Клавдия Григорьевна на Урале, в глухой деревушке среди лесов, в которой насчитывалось 37 домов. Простая крестьянская семья была большой — шестеро детей, но довольно зажиточной. В хозяйстве были лошадь, корова, овцы, птица. В те времена только стали образовываться колхозы. Пришлось отдать большую часть живности, но корову не отняли, видимо, пожалели малых детей. Все равно с питанием было очень туго — большую часть яиц, молока сдавали в колхоз.
В 1934 году маленькая Клавдия пошла в школу. Новую, только что отстроенную для начальных классов. В округе было пять деревень, и соседние детишки приходили в эту деревеньку учиться. Было так же, как и сейчас, по 5-6 уроков, потом долгий путь домой и ночное выполнение домашнего задания. В такой глуши люди понятия не имели, что такое сапоги, женские брюки – только длинные юбки. Все ходили в лаптях или валенках в холодное время и босиком, когда было тепло. Девочки носили одежду из тканей, сотканных руками мам и бабушек, скроенные и сшитые родственницами. Зимой приходилось туго, в классах было прохладно, и пришедшие по снегу девочки сидели в промокших одеждах. С собой ребятишки брали обеды из печеной или вареной картошки с куском хлеба. Во время каникул дети работали в колхозе за «палочки» — трудодни: пасли гусей, свиней.
Родители Клавдии Григорьевны работали в колхозе. Отец был заведующим фермой, где содержались 30 коров. Мама старалась быстро управиться со всеми делами, чтобы хоть немного обучиться грамоте, вечером успеть в вечернюю школу для взрослых.
— Однажды в село привезли кино, — рассказывает Клавдия Бушина. — Мы, мальцы, едва дождались окончания уроков и в амбар побежали, где устроили импровизированный кинозал. Как сейчас помню, показывали фильм «Путевка в жизнь». На растянутой на стене ткани вдруг появился поезд… И мы, взрослые и дети, со всех ног рванули от него на улицу — до того страшно нам стало. Вышел киномеханик, кое-как уговорил вернуться, завернул ткань, показав, что под ней ничего нет, попытался объяснить, как получается кино.
Это было для нас настоящим чудом, так же, как и радио. Помню, с мамой поехали в соседнюю деревню к родственнице. Они сидят на лавочке, разговаривают, а мне покоя не дает голос, все что-то громко рассказывающий, музыка. Никак понять не могла, кто все это делает. Потом мне тетя объяснила и показала, что на столбе висит громкоговоритель и звук раздается из него, а вообще это радио так работает.
Клавдия с мужем и сестрой
— А еще я помню как состоялось голосование за Сталина, — продолжает Клавдия Григорьевна. — По деревне ходили глашатаи, всех звали принять участие, а накануне я даже писала лозунги по заданию школы: мы разводили зубной порошок и им по ткани рисовали буквы. Была зима, ужасно холодно, люди украшали сани красными тряпочками, лентами. Было очень весело.
Первые отголоски войны Клавдия Бушина почувствовала, когда училась в 8 классе. Началась советско-финская война. В магазинах сразу же опустели полки. Тогда-то люди, и без того живущие вдалеке от цивилизации, в трудных условиях, познали нужду. Следом ситуация стала еще больше усугубляться.
— Мы сажали картошку в колхозе, когда примчался на лошади почтальон и сообщил, что на нашу страну напал германец, — вспоминает Клавдия Бушина. — Через 2-3 дня стали забирать мужчин, женщин, а также скот. Всех направляли на строительство железнодорожного второго пути Москва-Владивосток. Мне тогда было неполных 15 лет, а меня тоже призвали. Погрузили на обозы, дали свинины, муки, картошки. И я готовила строителям завтраки и ужины, вечерами пасла лошадей.
Моего отца забрали 1 января 1944 года. Прощаясь, мы выехали за деревню его проводить. Отец обнял меня и сказал: «Дочка, я не вернусь». В марте мы получили похоронку. В этом же месяце забрали старшего брата, а в августе он погиб.
Клавдии Григорьевне тоже пришлось покинуть семью в столь трудное время. Всю молодежь отправляли на ФЗО — фабрично-заводское обучение. Направили девушку в город Глазов, училась на штукатура. Сюда свозили молодежь со всех уголков страны. Многие не выжили от голода, холода, поскольку не имели семейной поддержки, а голод процветал повсеместно.
Клавдия с мужем его звали Иваном Филатович. На этом снимке ей 24 года, ему 32 года
— Меня вызвал наш мастер, поинтересовался сколько классов образования имею. Отвечаю — восемь. Он дал задание всю нашу группу переписать и назначил меня старостой группы. Местные ребята, даже живущие за несколько километров от города, в свободные дни бывало бегали домой. Там у них была возможность хоть немного подкрепиться лишним кусочком. Я же приезжая, такой возможности не имела. Нам выдавали по 200 граммов хлеба, который по большей части состоял из опилок. Мастер меня пожалел, потихоньку выделял мне кусочки по 300 граммов. А на заводе люди умирали прямо у станков, гибли таджики, узбеки, и все от голода. Все продукты тогда направляли на войну.
Однажды, когда мы уже сдали экзамены, нас поездом отправили в Свердловск (ныне Екатеринбург) работать на заводе. Ехали 3 или 4 дня в жутких условиях, при лютом морозе. В городе заводов было четыре, мы попали на тот, где делали оружие Калашникова. Мне было 18 лет, и меня приняли в комсомол.
В 1944-м на завод приехал вербовщик, собирал молодежь на восстановление Москвы. Нас определили на работы в институт им. Н. Баумана. Не описать словами мой восторг, когда я впервые увидела столицу. Сам железнодорожный Казанский вокзал с огромными окнами и подсвеченный фонарями казался райским дворцом. Раннее утро, проехала машина, моющая дорогу, вокруг витрины, огни — Боже мой! Представьте, девушка из глухой деревни впервые в жизни видит блага цивилизации. А туалет — везде кафель, удобно руки помыть — такого еще не видела в жизни. Со мной приехали 7 человек, вербовщик нас не опекал. Мы сами пришли на трамвайную остановку, понятно, что, куда ехать, не знаем. Подошел мужчина и так уверенно нас погрузил в трамвай, убедив, что нам по пути с ним. Мы едем и едем, а я бойкая была, возьми и спроси у водителя, где наш институт. Вот так выяснилось, что поехали мы в обратном направлении. А мужчина тот сразу раз и вышел на ближайшей остановке. Мы потом, поразмыслив, решили, что хотел нас в ловушку завести, чтобы ограбить.
Кое-как добрались до места назначения. Там вербовщик нас встретил, определил на место жительства, и мы принялись за работу: красили крышу. Мы вообще крышу очень полюбили. Бывало, сбегаем на ближайший рынок — помню, впервые дыни попробовала — очень вкусно, — и сидим лакомимся на крыше, смотрим на чистое небо, на людей внизу. Почти каждый вечер смотрели фейерверк — так москвичи отмечали победу в освобождении от немецко-фашистских захватчиков очередного города нашей страны.
Это мама Клавдии. Её звали Нина Анисимовна.
Победу в Великой Отечественной войне я отмечала в Москве. Для нас мир будто перевернулся. В этот день никто не работал, все жители города собрались на площади. В разных точках собирались люди, пели, плясали, выступали с речами, кто-то плакал от счастья, а кто от горя. Мы с девчонками то к одному кружку подойдем, то к другому — везде радость, счастье, объятия. И так весь день.
После того, как завершился ремонт института, нас отправили работать в тресте-54. Мне было 22 года. Там познакомилась со своим будущим супругом. Он-то меня и привез на Кубань. Родились три дочери. Из моих родных осталась в живых лишь младшая сестра, живет в Красноярске. Остальных отняла война или тяжкая жизнь. В поселке Центральном работала в детском саду, сначала заведующей, потом поваром. Только когда исполнилось 78 лет, пошла на пенсию. Я в почете у Президента страны Владимира Путина и губернатора Краснодарского края Вениамина Кондратьева — когда у меня юбилей, всегда получаю от них поздравительные телеграммы. Это очень приятно.
Дочери говорят, что рядом с ней всегда тепло и уютно, а это самое главное. Может быть, умение трудиться, жить ради других да крестьянская закалка и стали основой ее долголетия. Желаем имениннице крепкого здоровья, оставаться на долгие годы такой же жизнерадостной!
